На фоне прогрессирующей неадекватности Кремлевских властей есть соблазн трактовать решение США, касающееся ослабления торгового эмбарго Ирана, в качестве намерения разрушить фундамент российской экономики, однако в действительности Россия в этой схеме играет роль второго плана. Отказываясь от антииранских санкций, США ведут прежде всего глобальную игру по достижению безопасности в ближневосточном регионе. Избавление от головной боли в виде Путина здесь имеет второстепенное значение для Вашингтона.
Позиция Белого дома по выведению Тегерана из экономической изоляции была сформулирована задолго до аннексии Крыма. Речь идет о том, чтобы вернуть в цивилизованное общество Иран, который в последнее время совершил все необходимые действия для формирования предпосылок к интеграции в нормальные международные отношения. В тот момент, когда иранские власти допустили инспекторов МАГАТЭ на свою территорию, начался диалог о постепенной отмене санкций.
Для прочих региональных держав, соседствующих с Ираном, процесс размораживания иранского присутствия на международной арене не вызывает оптимизма: Израиль убежден, что Иран не поменял своего стратегического намерения уничтожить евреев. Тем не менее, мир постепенно готовится к тому, что Тегеран вскоре станет полноценным игроком в международной политике.
На ситуацию в России этот процесс окажет косвенное, но крайне болезненное влияние. После того, как Тегеран рано или поздно получит право увеличить добычу нефти вдвое и довести ее с 2.6 до 4 миллионов баррелей, мировые цены на нефть опустятся как минимум до 80 долларов за баррель, хотя ряд экспертов прогнозируют, что стоимость «черного золота» опустится значительно ниже. Я не думаю, что цены на этот энергоресурс упадут до 20 или даже до 2,5 долларов за баррель, как это было несколько десятилетий назад, но полагаю, что 20-процентного снижения стоимости нефти не миновать.
Для России с ее ресурсоемким бюджетом, рассчитанным на 100 долларовую нефть, даже 20-доллларовое падение цен на живительный для нее источник финансовых ресурсов приведет к концу не только военные проекты, связанные с удержанием Крыма и наращиванием вооруженных сил, но и социальные направления в государстве. Пенсионеры лишатся не только качественного медицинского обслуживания, которого им и сейчас не хватает, а даже тех дополнительных выплат, которыми их снабжает сейчас государство.
На этом фоне очередное невыполнение Путиным обещания по отводу войск от границ с Украиной выглядит как заигрывание с огнем, ведь в скором времени могут проявиться проблемы с кормлением 2.5 миллионного Крыма.
В настоящее время российские власти открыто пытаются сорвать президентские выборы, дестабилизировать ситуацию на юго-востоке страны и оказать психологическое давление на киевские власти.
С другой стороны, никто не рассчитывал, что Москва немедленно отведет военный контингент из соответствующих районов. Задача, которую решал Керри на переговорах с Лавровым, очевидна – снятие напряженности. После получения принципиального ответа от Кремля у Запада появилась возможность дальнейшей поэтапной деэслакации кризиса.
Проблема Крыма быстро не решается не только из-за неготовности Путина к такому резкому отпору, который продемонстрировало мировое сообщество, но и потому, что в регионе нарушен баланс сил.
Ни одна из сторон, участвующих в разрешении кризиса, не желает начала конфликта. Украине, которая находится на грани боевых действий, предложено беспрецедентно быстрое вхождение в НАТО. Яценюк оценил присутствие российских войск в Крыму и близ него не только как угрожающие суверенитету страны, но и как элементарно оскорбляющие власть в Киеве. Таким образом, здесь присутствует очень сильная эмоциональная составляющая, поэтому переговоры между Керри и Лавровым были в первую очередь направлены на психологическое успокоение сторон для возможности продолжать отношения.
Недаром США настаивают на прямом диалоге между Киевом и Москвой, хотя попытки премьера Медведева не увенчались успехом на этом направлении: первая же попытка начала диалога оказалась неудачной после того, как Яценюк потребовал вывести из регионов войска и принести извинения за нецивилизованное поведение. Со временем Россия наверняка будет сговорчивее, однако сейчас трудно делать любой прогноз по развитию ситуации в условиях усугубляющейся изоляции России и экономического кризиса. Путин, охваченный отчаянием, становится совершенно непредсказуемым.
Это означает, что вопрос о начале боевых действий против Украины не снят, однако в современных условиях этот конфликт будет противостоянием России не с Киевом, а с Западом. В этом смысле Дмитрий Рогозин совершенно прав: военный конфликт закончится за 6 дней, только не для Украины, а для России, если НАТО применит силу — так, как это закончилось для Ирака, где армия США за три недели уничтожила хваленые вооруженные силы Саддама Хусейна, использовавшего новейшую российскую технику.
Тем не менее, я, как и раньше, сильно сомневаюсь, что кризис будет разрешен через военный сценарий. Гораздо вероятнее то, о чем мы говорили ранее – падение цены на нефть, которая обрушит слабеющую вертикаль власти в России.
Как я уже неоднократно повторял, региональные власти будут вскоре поставлены перед выбором между необходимостью идти на уступки собственным гражданам или обязанностью сохранять экономическую и политическую лояльность Москве. Вероятнее всего они выберут первое – хотя бы потому, что летящий в окно губернаторской резиденции камень поставит ребром проблему личного физического выживания местных правителей.
Распад России в этом случае неминуем. Сегодня вопрос не в том, произойдет ли политическая дезинтеграция. Путин своими действиями уже дал ответ на него. Сегодня вопрос только в том, каким образом этот процесс будет реализовываться.
Судя по последним действиям власти, усиливающей репрессии против граждан, осознающих опасный курс Кремля, как показывают события в Москве, Калининграде, в других регионах, она пытается не решать назревающие конфликты и кризисные явления, а бороться с теми, кто говорит об этом.
В этом смысле Кремль последовательно копирует действия Чаушеску в его последние недели в Румынии, Милошевича в Югославии, Хусейна в Ираке, Каддафи в Ливии, Мубарака в Египте, Януковича в Украине. Попыток разрешения опасной для режима конфликтной и кризисной ситуации не делается совсем. Видимо, в генетике любого авторитарного режима заложен механизм финального самоуничтожения.
Константин Боровой, председатель политической партии «Западный выбор»
Беседа и редактура — Александр Кушнарь
