Путин больше не является великим игроком, а Россия — уже не одна из самых сильных стран мира. Сирия — всего лишь попытка скрыть поражение РФ в украинском Донбассе
Вчера, 28 сентября, впервые за 10 лет, на Генассамблее ООН выступил российский президент Владимир Путин. В своем спиче говорил о «гражданском перевороте в Украине», о том, что выбор людей в Донбассе нужно уважать, и предлагал другим странам скоординировать действия в борьбе с Исламским государством в Сирии. Кроме этого, впервые за два года Путин лично встретился с президентом США Бараком Обамой. Вместо положенных 55 минут разговор за закрытой дверью длился около 1 часа 40 минут. Экс-госсекретарь США, украинские и российские политологи и дипломат рассуждают о том, чего добились в Нью-Йорке Путин и Порошенко
Путин считает, что за каждой сменой режима в недавнем прошлом стоит США
Строуб Тэлботт, бывший заместитель госсекретаря США
Не стану притворяться, будто знаю о том, что творится в голове российского президента. Я не до конца понимаю, какая логика увязывает Сирию с Украиной. Однако совершенно уверен, что он попытается использовать свой визит в Нью-Йорк для достижения ряда целей. Одной из них может быть Сирия. Ну а что касается Украины, он попытается вызвать доверие к своим дипломатическим усилиям: скажет, что Минский процесс снова заработал, все идет нормально, санкции больше не нужны. Люди, которые в это поверят и примут желаемое за действительное, найдутся. Надеюсь, что немного.
Насчет Сирии: вероятно, Путин пытается сделать Россию ключевым внешним игроком в этом конфликте, способным управлять следующей его стадией.
Во-вторых, он отправляет российские войска фактически на защиту Башара Асада от «инспирированной Западом смены режима», как он это видит. У него насчет смены режима настоящая фобия. Он считает, что за каждой сменой режима в недавнем прошлом стоит США. Это, конечно, полная бессмыслица, отдающая паранойей. Ливия, Ирак, цветные революции в Украине и Грузии он воспринимает как части единого замысла.
Военного, экономического, людского потенциала, чтобы повлиять на ситуацию в Сирии, у Путина нет
Дмитрий Орешкин, российский политолог
Стратегия Путина — переключить внимание из Украины на Сирию. Она исходила из внутренних интересов, потому что Путин сильно теряет престиж среди агрессивно-патриотической части российского населения. Пользуясь терминологией ДНР/ЛНР — он сливает Донбасс. Кому-то надо платить за разбитую посуду, а ее там набили много.
В Донбассе ребята искренне верили тому, что Владимир Владимирович — четкий пацан и своих не бросит. А ему, на самом деле, как раз нужно, чтобы Донбасс оставался в Украине гниющей раной, которая будет мешать стране модифицироваться и встраиваться в европейский контекст.
В глазах патриотической общественности в контексте этих событий Путин героем не выглядит. Они ожидали победного шествия Новороссии. Но Путин и Россия Украину проиграли. Всю Украину целиком — ведь история начиналась с того, что ее хотели пригласить в Евразийский союз.
Плюс к этому, РФ получила, мягко говоря, существенные затруднения с Приднестровьем. Оно и так было черной дырой во всех отношениях: одна из самых нищих территорий Европы, потеряла половину населения, зарплаты задерживают, пенсии обрезают. А сейчас — еще и в блокаде. Потому что еще два года назад Украина не мешала российским поездам, в том числе, с оружием и солдатами, посуху добираться до Тирасполя. А теперь — мешает. И теперь нельзя даже провести там ротацию кадров, не говоря уже про нарастающие экономические проблемы. Приднестровье №1 Россия теряет — какие бы ни были там вожди, им же надо что-то продавать и производить, а в этих условиях единственный путь лежит через ЕС, согласно экономической логике.
Значит, какой итог. Украину потеряли, Приднестровье в блокаде, Крым — Украина делает все, чтобы максимально удорожить содержание этой территории. Продуктовая, ожидаемая энергетическая блокада на значительно усилят трудности содержания полуострова для России. Ну и четвертая составляющая — это Донбасс. Люди были убеждены, что создадут Донецкую и Луганскую республики, потом продвинутся в Киев, дальше до Львова, и таким образом восстановят великий и могучий Советский Союз. Оказалось все противоположно. Территория в коллапсе, экономика в лохмотьях, инфраструктура размочалена, дефицит, бандиты и так далее.
Вот эту горящую картошку, тлеющий уголь, Путин хочет поскорей запихнуть за пазуху Порошенко. У Порошенко — в широком смысле слова, как широкий политический класс, тоже энтузиазма мало, чтобы брать территорию к себе на ковш, тратить деньги на Донбасс, где в ближайшие несколько лет население лояльным к Киеву не станет. Там люди к режиму Порошенко относятся крайне негативно.
По большому счету, это не такая уж и радость — получить обратно эту территорию. И в Киеве это прекрасно понимают, и не горят желанием платить за разбитую посуду. Лучше заниматься обустройством территории по свою сторону линии разделения.
В таких случаях, обычно формируется непризнанное государство. Оно живет впроголодь, кормит своих граждан пропагандистскими байками, живет за счет того, что босс прикармливает. Россия будет прикармливать, но так, что не разжиреешь. Похоже это на Северный Кипр, на Карабах, на Абхазию. Их отделения никогда не признают бывшие хозяева территории, но у них нет и никакого желания такие недружественные территории с нелояльным населением к себе присоединять. Это и не государство, а вроде, и не часть государства. Оно и есть Приднестровье-2.
Путин изо всех сил нажимает на сирийскую историю, а Запад прекрасно понимает — это все слова. Потому что военного, экономического, людского потенциала, чтобы повлиять на ситуацию в Сирии, у Путина нет. Он может как-то тормозить процессы, но улучшить ситуацию не способен. Реального вклада в борьбу с ИГИЛом от России ждать не стоит. Путин не захочет терять своих людей, свои деньги, чтобы поддерживать политику США.
Владимир Владимирович застрял, как Винни Пух в норе. Придется ждать, пока похудеет. Причем, непонятно, куда будет выбираться: вперед или назад
Позиция Барака Обамы — противоположна. Давайте не будем говорить о Сирии, или будем, но формально — там ваш вклад пол процента, а давайте будем говорить о том, что вы взяли на себя обязательства по Минску-2 и плоховато их выполняете. Это реальность.
В пропагандистском смысле все наоборот. Говорят, что две великие державы тягаются в силе, Путин занял жесткую позицию, заставил Обаму считаться, и так далее. На самом же деле, ничего от Путина не получится — это довольно жалкая попытка сохранить победное лицо, убежать из крымской мышеловки и сменить в головах российского общества картинки.
Путинская фишка, сказать что-нибудь неожиданное, абсолютно не сработала. Все ждут, что он, придя в Сирию, будет говорить: «Я протягиваю руку сотрудничества, давайте вместе бороться с ИГИЛом». Поскольку это заранее просчитано американской дипломатией, ответ вежливый: «Спасибо, нам ваша рука не очень надо. Вы лучше займитесь выполнением обязательств по Минску-2. Это как раз ваш масштаб, ваш уровень». А на сирийском уровне напрягаться не стоит.
Те, кто его любят, говорят, что он хорошо выступил. Кто не любит, говорят — слабо. Я же говорю — предсказуемо выступил. Его ужимки и прыжки истощились. Все понимают, что он соврет. Это и есть самая большая проблема Путина — он перестал быть интересным. Его просто загнали в угол, и вопрос в том, насколько истеричными будут его следующие шаги. Можно было блефовать, пока тебе верили. Что дальше? Отступать — значит, проигрывать. Двигаться вперед — кишка тонка. Сейчас уже все понимают цену его словам. Он сам создал ситуацию, где перестал быть игроком мирового масштаба. Теперь это какая-то второсортная держава, которая пытается испортить игру более крупному игроку. Довольно скверная позиция для Владимира Владимировича. У него в запасе, как мне кажется, не осталось неожиданных ходов. В нем нету драйва. Он устал.
Насчет переговоров Путина и Обамы. Когда после всего этого Путин отвечал на вопросы, то говорил, что три четверти разговора — это было про Сирию, а когда Обама интерпретирует, в его представлении, три четверти — это все Украина. Путин пытается изо всех сил постулировать себя как человека, который решает мировые проблемы, а Обама его вежливо возвращает к крымским делам. Логика приблизительно такая.
В России наломали дров, и не очень понятно, что с ними делать. Печку пропагандистскую топить ими не очень получается. Владимир Владимирович застрял, как Винни Пух в норе. Придется ждать, пока похудеет. Причем, непонятно, куда будет выбираться: вперед или назад.
Если в ООН говорят о Сирии, то это не означает, что забывают Украину или списывают ее с повестки дня
Андрей Веселовский, посол по особым поручениям МИД Украины
Мы говорим о несопоставимых между собой вещах. А Путин хочет, используя одну, отвлечь внимание от другой. А это вопрос экзистенциальный для Запада, идеологический.
Что происходит в Сирии? В стране 25 млн населения, она полностью неуправляемая.
Сирия довольно большая, и в ней живут разные национальности, есть глубокие религиозные конфликты и она, по существу, развалена. На ее территории существует 4 больших группы, которые постоянно воюют все между собой. Эта страна находится рядом с Ливаном, с Иорданией, с Израилем, с которым она воюет, и рядом с Ираном. Это колоссальная взрывчатая масса. И она уже начала взрываться. Несколько сотен тысяч человек уже перебрались в Европу, 2 млн сидят в Турции, еще полтора или два млн в Иордании, в Ливане и дальше. Вы представляете размеры всего этого? Более того, половина конфликта из-за столкновения двух самых крупных религиозных ветвей ислама — шииты и суниты. Весь миллиардный исламский мир за всем этим внимательно наблюдает, вовлечен в него оружием, людьми.
С другой стороны, что такое Украина? Это конкретная попытка России пересмотреть итоги последних 25 лет. С другой стороны — здесь попытка подмять под себя Украину, чтобы воплотить свой евразийский план. Это не настолько вооруженное и смертоубийственное явление. Это явления совсем другого порядка и совсем другого вида, поэтому решать его надо другими способами.
Почему Сирия оказалась в центре внимания? Ввиду своей взрывоопасности. Поэтому о ней все говорят. Поэтому и французский президент о ней постоянно говорит, и германский канцлер, и остальные мировые лидеры.
У нас же проблема другая — проблема неправильного поведения одного из постоянных членов Совета безопасности ООН. Страны, которая когда-то была одной из двух решающих в мире, а теперь опускается все ниже и ниже из-за своей глупой политики.
Ожесточая этот конфликт, мы толкаем Россию на увеличение военной помощи своим сателлитам — террористам. И мы, таким образом, уничтожаем Украину, еще больше дестабилизируем.
Украина имеет шанс вернуться к нормальному европейскому пути развития. Этим шансом собираются воспользоваться именно те, кто в этом больше всего заинтересован — Германия и Франция, европейские страны.
Поэтому, если в ООН говорят о Сирии, то это не означает, что забывают Украину или списывают ее с повестки дня. Это будет решаться 2 числа в Париже, в том числе.
В Сирии нужно поднимать самолеты и уничтожать ИГИЛ, а потом развязывать дальнейший клубок постепенно. А здесь нужно экономическими и политическими методами запугивать, задавливать, уговаривать, выталкивать и восстанавливать.
После того, как возникла договоренность между Обамой и Путиным, американцы консультировались с украинской стороной
Владимир Фесенко, политолог, директор Центра прикладных политических исследований Пента:
Будем реалистами, последние события в мире, кризис с эмигрантами и обострение ситуации внутри Сирии и вокруг нее, проблема Исламского государства, несколько отодвинули украинскую тему. Это произошло до Генеральной ассамблеи, еще летом. Россия это решила использовать в своих целях. Показушная активность в Сирии — это была такая артподготовка перед Генассамблеей. Путин начал большую игру, стал сознательно переключать внимание мира на другое, решил переключить внимание с Украины на Сирию. И по Сирии предложить свои услуги Западу, свое партнерство.
Путин хочет, чтобы мир вновь был поделен между великими державами. Чтобы постсоветское пространство было признано эксклюзивной зоной его интересов, а Запад не вмешивался
Эта комбинация не рассчитана на то, чтобы вернуться таким образом в клуб великих игроков, хотя это тоже цель Путина. У него есть задача минимум: чтобы через это партнерство были сняты санкции. Ключевая идея Путина о разделе мира на сферы влияния была реализована. Это то, о чем он говорил в своей речи на Генассамблее, эта идея новой Ялты. Он хочет, чтобы мир вновь был поделен между великими державами. Чтобы постсоветское пространство было признано эксклюзивной зоной его интересов, а Запад не вмешивался.
Но, даже первый день дискуссии, особенно выступление Обамы, и та информация о встрече между Обамой и Путиным, которую мы имеем, показывает, что про Украину не забыли. Украинская тема остается на столе переговоров, в повестке дня.
США подчеркивали и до Генассамблеи, когда появилась информация о встрече с Путиным, что для них главный вопрос — украинский.
Я знаю, что американцы, сразу после того, как возникла договоренность Обамы и Путина, консультировались с украинской стороной. Они проинформировали нас об этой встрече. И это такое партнерское, джентльменское отношение: никаких переговоров за нашей спиной. И они приняли во внимание нашу позицию. Учитывали ее в переговорах с Путиным. Обама жестко заявил, что Россия должна выполнять Минские соглашения, и времени осталось мало. Вот это для нас очень важно, что украинский вопрос не снимается с повестки дня.
Также Обама заявил, что если не будут выполняться Минские соглашения, то санкции будут сохраняться. Это для нас тоже принципиально важный вопрос. Поэтому надо учитывать новые тенденции в мировой ситуации. Украинский вопрос несколько отодвинут. Но не забыт, не отправлен в архив, остается актуальным. Просто Запад волнуют сейчас несколько другие проблемы.
Что для нас тоже важно, но уже не касается самих выступлений — это активная работа по обеспечению надежных предпосылок избрания Украины непостоянным членом Совета безопасности ООН 15 октября.
