Путин заболел. Путин умер. Путин скрывается от наёмных убийц из Чечни. Инсульт или бункер? Неделя отсутствия соседского «кормчего» в прямом эфире и на людях родила сотни версий и предположений. Пессимисты обсуждают конспирологию, оптимисты перебирают преемников от Кадырова до Шойгу, впавшие в эйфорию ждут всемосковского восстания и превращения соседской недоимперии зла чуть ли не в земляничные поляны. И совершенно напрасно.
Что бы ни случилось — если оно таки случилось — добра в ближайшие годы, а то и десятилетия от этого «что» ждать не стоит.
В случае смены власти (привет конспирологам) любой новый фюрер России будет едва ли не хуже предыдущего. Ястреб Шойгу? Не надо, пожалуйста.
Кадыров? Чур меня. В окружении Владимира Владимировича вряд ли найдётся приличный государственник, а оппозиция до Кремля просто не доберётся.
Если же никто из преемников власть не перехватит (привет оптимистам), Россию ждут потрясения пострашнее, чем в 1917-м. Тогда, кстати, от судорог издыхающей империи — и в первые десятилетия становления новой — досталось едва ли не всем соседям, от Польши и Финляндии до Туркестана. А в то время, между прочим, воевали всё больше саблями и трёхлинейками. Теперь же у остатков империи самый большой ядерный арсенал в мире. Шойгу с Кадыровым, говорите в преемники? Ага.
Впрочем, ядерный арсенал — это, пожалуй, даже не самое страшное. Гораздо страшнее, что владеет им 140-миллионный народ, 86% которого, если верить ВЦИОМу, сложно назвать взрослым, адекватным и личностно полноценными.
Наверное, я бы не говорил так, если бы не одно впечатление. Года три назад на севере Костромской области разговорился за рюмкой чая с дальним родственником, простым русским пенсионером. Дядя Серёжа родичам был страшно рад, но после 7-й всё же не удержался, спросив, зачем мы, «хохлы», такие хитрые. Краткий экскурс в глубинные причины этого вывода меня удивил. Нефти у нас нет, газа тоже, но Украина при этом как-то живёт, причём вроде особо и не страдает (на дворе стоял 2012-й). На встречный вопрос: «Может, и без газа с нефтью прожить можно — просто работать придётся больше?», ответом было торжествующее: «Вот я ж тебе говорю: хитрые!» Подумав ещё немного, родственник вспомнил, что мы «воруем газ», и, убедившись глубине собственной логики, добавил: «Не зря говорят, что где хохол прошёл — жиду делать нечего». Надеюсь, новоязное «жидобандеровец» вынесло ему мозг. Хотя вряд ли.
Когда-то на вопрос, почему в Англии нет антисемитизма, Уинстон Черчилль ответил: «Мы просто не считаем евреев умнее себя». В России — считают.
Вокруг все умные, хитрые, фашисты и враги. У меня по-прежнему есть умные, адекватные и всё понимающие друзья в России. Но их меньшинство. В противном случае, в сети не разошёлся бы — с миллионами просмотров и лайков — вирусный ролик «я оккупант». В котором доходчиво и талантливо объясняется, что русский оккупант — на самом деле не оккупант, а наоборот, что в Средней Азии, Прибалтике и Украине с ним было хорошо, а без него стало плохо. А вот когда на Россию нападали, ей самой было плохо, но всегда получалось всех победить и сейчас получится. И сейчас получится. Имей это в виду, товарищ властелин мира Барак Обама.
Лучше всех об этом ролике написал русский журналист Олег Кашин. «Оказывается, важнее всего разобраться с Обамой и отомстить узбекам и латышам за их воображаемую неблагодарность. У тебя земля лежит в ржавчине, у тебя под стенами Кремля бородатые боевики убивают известного политика, у тебя в отделениях полиции люди каждый день умирают, у тебя рубль упал, твоё будущее туманно как никогда — что ты обо всём этом думаешь, соотечественник?
А ты думаешь об Обаме. Ты без запинки произносишь слово «геополитика», тебя волнует снесённый в Украине Ленин, и ты жалеешь латыша, который уехал в Англию сантехником».
Я, собственно, к чему. Это не Путин сделал их такими — он просто использовал доминирующие ещё с 1990-х годов настроения. Ведь большинство россиян, включая молодёжь, это люди империи, с детства впитавшие в себя и ненависть к США, и пренебрежение к соседним народам, и обиду за «нечестное» поражение в холодной войне. Я знаю: четверть века назад, после 80 лет в СССР мы и сами были на них похожи. Но с тех пор далеко ушли от психологии «совка», а россияне в массе своей на этот путь даже не ступили.
Так что независимо от того, что произойдёт в ближайшие часы, дни или годы в Кремле, по соседству с нами останется 140-миллионный народ, которому только предстоит повзрослеть. И к этому надо быть готовым.
