10 апреля Парламентская ассамблея Совета Европы со счетом 145 против 21 (при 22 воздержавшихся) лишила делегацию Федерального собрания РФ права голоса до конца текущего года из-за аннексии Крыма.
Нашу жизнь уже невозможно представить без оскорбленных чувств, обиды и сопутствующих всему этому заявлений: «МИД глубоко возмущен…». Поэтому унижающее каждого профессионального патриота решение ПАСЕ о лишении нашей страны права голоса поддерживает жизнедеятельность нашей системы, как наркомана — очередная доза. Полагаю, в соответствующих кругах оно воспринято с чувством глубокого удовлетворения.
Реальные последствия этого решения неочевидны. Оно, конечно, принято вовсе не для того, чтобы как-либо воздействовать на Россию. Целевая группа в данном случае — собственные граждане. Европейским политикам надо и не зайти слишком далеко в конфликте с Россией, и сохранить лицо. С этой точки зрения, лишение непредсказуемого субъекта права голоса в органе, который почти ничего не решает, представляется оптимальным ходом.
На политику нашего руководства это практически не повлияет. Разве что и вправду обидятся. А как они реагируют на обиду, известно — закон Димы Яковлева, например. Может, посадят кого. Ну а для противников вооруженной борьбы с украинскими жидобандеровцами — это решение хоть и слабая, но все же моральная поддержка. Лично мне бы при этом не хотелось, чтобы нас совсем выкинули из ПАСЕ. Окончательно освобожденные от требований хотя бы минимальных приличий, мы будем двигаться в средневековье еще быстрее, чем сейчас. Можно ведь не просто смертную казнь восстановить, но, в соответствии с традиционными ценностями, вернуться к практике четвертования на лобном месте. Много хорошего можно сделать. И народ поддержит.
Но чего нам, национал-предателям и пятой колонне, точно не стоит делать — это принимать всю эту историю на свой счет. Собственно говоря, а кого лишили права голоса? Наша Россия — Россия Сахарова, Гроссмана, Россия наших друзей, Россия, выходившая на Болотную — права голоса в ПАСЕ уже давно не имеет. Там выступает Пушков. Так он ведь такое несет — посмотрите его «Постскриптум», — что, ей-Богу, стыдно, что все это произносится по-русски. Так что все к лучшему — позора меньше.
