Засланный на украинскую территорию российский спецназ теряет бдительность. Возможно, «умышленно».
Многие интересуются так называемой «войной малых групп», пишет Константин Машовец, координатор группы «Информационное Сопротивление». Итак, о «зеленке», диверсантах, рейдерах…
По имеющейся у меня информации, картина выглядит следующим образом:
— на территории Украины действуют подразделения СпН ГРУ ГШ ВС РФ. Причём достаточно активно и масштабно. В разные периоды российско-украинской войны общее количество спецназа ВС сопредельного государства на территории Донбасса в среднем составляло одновременно 3-4 сводных отряда/батальона, численностью по 250-300 бойцов каждый;
— помимо подразделений армейского спецназа на территории Украины действуют и другие представители специальных служб и войск РФ — ФСБ, СВР, ПС, ФСО и др. Каждые из них имеют свои задачи и цели. Зачастую они не просто не взаимодействуют, а и конкурируют друг с другом, не подозревая против кого «работают». Это так сказать, издержки профессии;
— российский армейский спецназ (СпН) имеет собственные цели и задачи. Судя по всему, они больше касаются исключительно военной тематики, нежели политико-диверсионного сектора и непосредственно «работают» в основном они против частей и подразделений нашей группировки АТО;
— Кроме действий непосредственно в нашем тактическом и оперативно-тактическом тылу, военнослужащие СпН занимаются подготовкой, комплектованием и обучением местных, «проверенных» кадров, а так же пришло-добровольных, навербованных со всей России боевиков, их распределением, организацией. Так они «ставят» молодым и ужасно независимым республикам специальную и войсковую разведку;
— подразделения СпН ГРУ ГШ ВС РФ, оперирующие в зоне АТО, комплектуются из состава штатных подразделений всех 7-и бригад СпН ГРУ ГШ ВС РФ на ротационной основе. Обычно каждая бригада выставляет сводный отряд/батальон, укомплектованный слаженными группами СпН из состава штатных подразделений бригады. Вполне возможно, к этому делу привлекаются и флотские отдельные отряды СпН и 45-й полк СпН ВДВ. Кроме этого, в составе группировки СпН, оперирующей на Донбассе, естественно присутствуют так называемые «кураторы» — представители вышестоящих «органов управления» по линии ГРУ, занимающиеся контролем постановкой задач и другим специфическим функционалом;
— каждый отряд/батальон по прибытию в зону АТО изучает район предназначения. Затем по готовности «вводится в дело», получая свою зону ответственности и отрядную/батальонную базу, в которой в полном составе редко находится. Отдельные группы СпН так же получают свои участки и выдвигаются непосредственно туда, где обустраиваются по своему выбору и потребностям. Обычно на отрядной/батальонной базе находится управление и дежурный резерв, в виде одной-двух групп СпН. Сами «отцы-командиры» в СпН обычно выходят со своими подчинёнными в рейды и уже неоднократно «попадали» вместе с ними;
— обычно сводный отряд/батальон оперирует группами по 10-12 военнослужащих (реже 5-6). Главным предназначением есть вскрытие системы обороны украинской группировки АТО, её боевых порядков, систем управления, боевого и тылового обеспечения. Действуют обычно путём инфильтрации, наблюдения, довольно активно используют всякие технические примочки типа БПЛА, радио-сканеров, дистанционно управляемых скрытых видео-фото камер, весьма плотно взаимодействуют с подразделениями РТР ГРУ, которые тут тоже присутствуют. В огневые боестолкновения вступают только в исключительных случаях. Могут напасть или атаковать ради захвата пленного, образца вооружения или документов, но стараются действовать исключительно тихо;
— Материально-техническим обеспечением действий групп СпН (транспорт, топливо, боеприпасы, оружие, снаряжение, продукты и т.д., — авт.) занимается специальное подразделение из состава отряда СпН. Иногда частично, а иногда весьма весомо спецназовцы опираются на «местные ресурсы»;
— Обычно командование «сводного отряда» договаривается непосредственно с оперирующим в его зоне ответственности «вождём местных питекантропов», заручившись соответствующей «петицией» сверху. Однако, взаимоотношения российских пришлых бойцов из армейских частей СпН с местными «аналогами» и всякими прочими революционными ужасно руководящими местными «новороссами» имеют весьма причудливую амплитуду — от взаимной, непреходящей «любви и дружбы», до жёсткой и хладнокровной ненависти и неприятия.
В этом отношении следует помнить две вещи:
1) в составе «местных формирований» достаточно много россиян, людей с весомым армейским прошлым, в том числе ветеранов разнообразных «спецназов». Естественно, на уровне человеческого общения «штатные» российские бойцы СпН довольно быстро «находят общий язык» с идейно близкими им ватноголовыми, но от этого вовсе не становятся «частью движения Новоросии»;
2) подразделения СпН российской армии в зоне АТО руководствуются исключительно и только собственными планами и задачами, включая сферу «контактов с местным контингентом»;
— военспецы, которые организовали и продолжают руководить действиями частей и подразделений СпН ГРУ ГШ ВС вопросам скрытности, маскировки и легендирования уделяют первостепенное значение. Формально, вроде бы, всё так, но делают это они таким, мягко говоря, странным способом, что всё тайное, становится явным, что я бы на месте наших компетентных органов задумался бы о существовании некой фронды «нынешней политике партии» в российских армейских рядах. Складывается упорное впечатление, что ряд довольно неслабых по должности спецназовских начальников, мягко говоря, не одобряют украинскую эпопею российских подразделений СпН и вскрываются по полной;
— бойцы бригад СпН ГРУ ГШ ВС РФ как пользовались соцсетями и открытыми источниками коммуникации, так и продолжают ими пользоваться. В том числе, в ходе своих украинских «вояжей». Причём чуть-ли не открытым текстом указывают, где они находятся, кто они и чем занимаются. Более того, в ходе выполнения боевых заданий ведут видео и фото съёмку, имеют при себе непредусмотренные внештатные средства связи;
— в местах дислокации и расположения в зоне АТО российские «туристы» из СпН ведут себя весьма «странно», если не сказать большего — открыто демонстрируют специфическое оружие и снаряжение, форму, характерные исключительно для частей и подразделений СпН;
— в публичных и людных местах всячески демонстрируют свою причастность к российскому армейскому спецназу, до недавнего нагло и откровенно «меняли рубли на гривны», носили нашивки и шевроны чуть-ли не с указаниями вроде «3-я гв.обрСпН» или «22-я обрСпН»;
— в эфире они ранее отличавшиеся, можно сказать, запредельной лаконичностью, теперь трещат как сороки. Иногда вообще, по открытым каналам;
Честно сказать, описанное наталкивает меня на весьма определённые размышления. Особенно после «всплытия» некоторых подробностей с малазийским Боингом-777.
